Триша Дэвид

Где цветет омела

Глава первая

— Бетти, только взгляни на фотографа. Он прямо ковбой, и красавчик — с ума сойти!

Четырнадцатилетняя Джорджи Галлахер влетела в дверь — и замерла при виде Бетти. Фотограф был забыт.

— О! Ты выглядишь как в сказке!

— Правда? — Бетти посмотрела в зеркало. Да, удивительная перемена.

Ну, если Джорджи считает, что она выглядит как в сказке, то ее задача выполнена. Восхитительная невеста, какой хотел ее видеть Лайл.

Именно восхитительная! Прекрасное, безукоризненно белое платье демонстрирует все достоинства стройной фигуры. Кружевной лиф подчеркивает тонкую талию, широкая атласная юбка ниспадает мягкими складками. Кружевная фата украшает густые каштаново-рыжие волосы, огромные зеленые глаза сияют сквозь вуаль…

Она выглядит даже лучше, чем требуется Лайду. Ее часть договора выполнена. Беда только, что…

— Я чувствую себя так глупо… — призналась Бетти, вымучивая улыбку при взгляде на все это изобилие атласа и кружев. — Выгляжу как разнаряженная кукла. О Господи, Джорджи…

— Ты совсем не выглядишь глупо, — решительно объявила Джорджи. — Ну, возможно, ты мне больше нравишься в джинсах, но мама даже мне запретила надевать их сегодня. — Девочка порывисто обняла свою кузину и в тревоге отступила. — Бетти, я буду скучать по тебе.

— Я тоже буду скучать по тебе.

— Не настолько, чтобы приехать.

— Нет. — Бетти поколебалась. — Не могу обещать, что буду часто наведываться в город, Джорджи.

Джорджи нахмурилась, потом отвернулась и стала смотреть в окно отеля. Паром только что отчалил от пристани и медленно плыл от здания оперы, нарушая спокойную гладь Сиднейской бухты. Похоже, это зрелище захватило Джорджи. По крайней мере, была причина не смотреть на Бетти.

— Бетти, мама всегда говорила, что ты не приезжаешь домой, потому что терпеть не можешь Хильду и Лайла. Конечно, Лайл — наш кузен, но он такой проныра! Зачем только ты выходишь за него замуж, если не любишь его?

— Джорджиана…

— И не Джорджиань меня, — огрызнулась девочка, по-прежнему глядя в окно. Она явно беспокоилась. — Мама говорит, что ты достаточно взрослая и знаешь, что делаешь, но… я не понимаю. Что, Лайл так великолепен в постели?

— Джорджи!

Джорджи порозовела и смущенно захихикала, затем вскрикнула, услышав приближающийся голос тетки. Хильда была теткой обеим девушкам — сестрой матери Джорджи и матери Бетти. Обе девочки с детства недолюбливали свою тетку.

— Бетани! — раздался громовой голос Хильды.

— Фу-ты! — вздохнула младшая. — Меня же посылали с сообщением. Противная Хильда велела сказать, что фотограф ждет. — Она прислонилась лбом к стеклу, чтобы видеть площадку перед отелем. — Должна сказать, Бетти, этот фотограф стоит того, чтобы спуститься. Он подходил поговорить с Хильдой, и, должна сказать, выглядит он потрясно, куда лучше Лайла. Иди, Бетти. Взгляни!

Бетти, пожав плечами, подчинилась. С теткой ничего не случится, если подождет. Между прочим, Джорджи только учится оценивать мужчин, и ее комментарии бывают довольно неожиданны и забавны. Единственное, что смогла увидеть Бетти, — это ноги, длинные, худые и очень, очень мужские…

На ногах были стоптанные мокасины. Бетти моргнула. Мокасины, рубаха с короткими рукавами и широкополая шляпа. Джорджи назвала его ковбоем, и он действительно словно только приехал с фермы. Нужно быть выдающимся фотографом, чтобы позволить себе так нарядиться!

Кто он такой?

Это не имеет значения. Организацию свадебной церемонии взяли на себя Лайл и его мать. Должно быть, этот парень — лучший фотограф, какого можно найти за деньги.

— Джорджи, пора идти. — Бетти отодвинулась от окна, но Джорджи удержала ее.

— Нет. Погоди. Честно, он действительно что надо! Я только хочу, чтобы ты посмотрела, когда он повернется.

Бетти проследила, как ноги в мокасинах выпрямились, и появился торс, соответствующий всему остальному.

Несмотря на то, что была поглощена предстоящей церемонией, Бетти оценила персонаж. Вряд ли это городской фотограф средней руки!

Этот мужчина сложен великолепно, у него тренированные мускулы — но не похоже, что он их накачивал в провонявшем потом спортивном зале. Он старше, чем все кумиры Джорджи, наверное, ему немного за тридцать, определила Бетти. У него обветренное лицо человека, который много времени проводит на свежем воздухе, и сильные мышцы, которым знаком нелегкий физический труд.

Джорджи продолжала восторженно смотреть вниз, и Бетти не могла не одобрить ее интерес. Этот мужчина выглядит отлично. Темно-каштановые нечесаные волосы выгорели под горячим австралийским солнцем. Лицо сухое, сильное и… абсолютно непохожее на лицо Лайла! Он кому-то улыбнулся, и этого хватило, чтобы Бетти задохнулась. Оказывается, не только Джорджи покорена им.

— Вот это мужик! — с чувством проговорила Джорджи, продолжая смотреть в окно, пока Бетти решительно не оттащила ее за шиворот. — Бетти, ты должна согласиться…

— А ты должна перестать дурачиться, — улыбнулась Бетти, собираясь с силами. — Через час я буду замужней дамой — а ты предлагаешь мне восхищаться посторонним мужчиной!

— Ну, он в сто раз лучше, чем твой проныра Лайл, — не сдавалась Джорджи. — И свадьба не запрещает тебе смотреть по сторонам. Мама говорит, неважно, где женатый человек нагуливает аппетит — если только ест дома. По крайней мере именно это она сказала мне, когда я нашла «Плейбой» у папы под инструментами. Правда, папе она сказала совсем другое.

— У тебя потрясающая мама! — Бетти усмехнулась. — Моя любимая тетя!

— У тебя только моя мама и Хильда. Огромный выбор! — возразила Джорджи. — Мама всегда говорила, что хотела бы присматривать за тобой, когда твои родители погибли. Должно быть, ужасно жить с Противной Хильдой и Прыщавым Лайлом…

— Джорджи!

— О, молчу… — Джорджи прикусила губу. — Тебе теперь придется жить с Лайлом. — Джорджи бросила последний, полный сожаления взгляд в окно и переключила свое внимание на невесту. — Зачем ты делаешь это, Бетти? Мама говорит, у тебя должны быть причины и нам нечего расспрашивать, но… ты не беременна, а?

— Конечно, нет. — Бетти засмеялась и обняла кузину. — Не будь глупенькой.

Джорджи отступила на шаг и внимательно осмотрела Бетти, словно проверяя, правду ли та сказала. Похоже, осмотр удовлетворил ее. Талия Бетти слишком тонка и вряд ли оставляет пространство для растущего младенца.

Потом Джорджи подняла взгляд чуть выше и ахнула. Ее глаза сделались огромными.

— Бетти… — осторожно проговорила она.

— Да?

— Оборки на твоем платье, — прошептала Джорджи. — Это же… это же…

— Что «это»? — невинно спросила Бетти, отворачиваясь, чтобы взять маленькую бархатную сумочку.

— Твои оборки прыгают, — медленно проговорила Джорджи. — Сами по себе. — Девочка подскочила к Бетти. — Слушай, ты не?..

— Что «не»?

Джорджи издала вопль восторга.

— У тебя тоже! О, Бетти, ты ничуть не изменилась! У тебя там зверек. Правда?

Бетти вздохнула. Можно было знать заранее, что Джорджи догадается. Родители Джорджи и Противная Хильда жили в двух кварталах друг от друга. Когда Бетти в пять лет потеряла родителей, Джорджи была еще слишком маленькой, но с тех пор сделалась ее тенью и знала свою кузину очень хорошо.

— Это малыш-опоссум [1] , — призналась Бетти. — С цепким хвостиком. Его принесли пару дней назад, когда его маму сбило машиной. У него есть шанс выжить, если первые несколько дней он будет чувствовать тепло и движение тела. Я пока не решаюсь оставлять его в теплой сумке. Девочка, на которую я оставила своих животных, отказалась носить его на себе, так что пришлось взять его с собой.

— Но твое платье… — Джорджи все еще была зачарована. — Оно его прекрасно скрывает. Тебе повезло, что у тебя платье с оборками.